Litost

Высадите у моря, пожалуйста.

Слушай и наслаждайся тем, чего тебе не давали в жизни, – тишиной.

Моя счастливая рожа настолько раздражает общество, что оно тут же даёт мне по зубам.

Вроде бы пишешь о доброте, а сам едва ли знаешь, что это такое.

Почему то, что составляет счастье человеку, должно вместе с тем быть источником его страданий?

Я любитель перечитать старые переписки, а потом из-за этого расстраиваться.

Тот самый обнаженный смысл, который вы так любите во всем искать, состоит в том, что ты в сорок лет можешь проклинать человека, который был тобой в двадцать. За то, что он неразумно распорядился вашей общей жизнью – тогда.

Этот двадцатилетний мальчуган с детства отличался странными фантазиями, мечтатель и чудак. Его полюбила одна девушка, а он взял и продал ее в публичный дом.

Может, листья осени отцвели уже,
Украсив охровым узором запущенный сад?

Иди и купи себе индивидуальность.

Питер, здравствуй.

Я вот пью чай. Есть только один вид чая, который я люблю. Он называется Чай. Без всяких там выкрутасов.

Они правы, помещая любовь в книги. Пожалуй, только там ей и место.

Искренне написанная книга — это овнешненная душа. Издав её тиражом несколько тысяч экземпляров, автор начинает жить тысячами жизней. Это большая ответственность. Когда тиражируются грязные души, они отравляют весь мир.

Дождь я вообще люблю больше всего. И весенний, и летний, и осенний. Любой и всегда.

Излагать истину некоторым людям — это всё равно, что направить луч света в совиное гнездо. Свет только попортит совам глаза, и они поднимут крик.

Спокойна глубина моего моря: никто и не догадывается о том, какие забавные чудовища скрывает оно.

Знакомо ли вам чувство, когда хочется уйти, но вы, сами не зная почему, остаётесь?

Может быть, от дней этих,
жутких, как штыков острия,
когда столетия выбелят бороду,
останемся только
ты
и я,
бросающийся за тобой от города к городу.

Не важно, о чем думал автор. Главное, о чем думаете вы.

Знаешь, мне сейчас наплевать на поэзию.
В это мгновение ничего важней тебя нет.

Я разрываюсь между тем, что считаю правильным, и какой-то извращенной правильностью в глазах других людей.

Прошлое прошло: было ли оно удачным или лучше бы его и вовсе не было, признаем ли мы за ним какой-то "смысл" или не признаем, - все это в равной мере лишено значения.

Сторож хотел не отвечать: за семьдесят лет жизни он убедился, что половину дел исполнил зря, а три четверти всех слов сказал напрасно: от его забот не выжили ни дети, ни жена, а слова забылись, как посторонний шум.

Счастье не в деньгах, еде и сексе. Оно в эндорфинах.