Школьница

When I want to stop, I can’t
Неврозы. Они просто возникают, и черт ты с ними что сделаешь.
Я состригла все ногти, чтобы не чесаться. Я ношу шарф, тепло ли на улице или не холодно, он выполняет маскирующую функцию. Его ткань жжёт незажившие ещё следы моих нервов.
Я невротично поправляю его, прижимая к растерзанной коже.
Я сменяю гигиенические помады и закупаюсь чем-то, что может мне помочь. Соевое молоко, сыр, который я когда-то любила. От меня теперь пахнет похоронным бюро. Хоть что-то, чтобы заглушить эти губительные порывы.
Я плачу, прислоняясь к подоконнику, высунувшись из окна. 11 этаж, так велик соблазн, если честно.
Кошмары перерастают в психосоматику, нервы, нервы, нервы.
Нервы.

But it’s always darkest
Before the dawn
Я не могу понять, что мне делать дальше. Куда двигаться, что искать.
Уезжающие на глазах мои автобусы, до которых мне оставалось чуть меньше 10 метров, кажутся мне метафорой моего текущего состояния. Я замираю и смотрю на отъезжающие автобусы, опаздывая на работу, не приходя вовремя к людям.
Наверное, я заблудилась среди десятков нужных мне автобусов и не могу определить, какой же доведёт меня до пункта Б, если этим пунктом считать мой счастливый конец сказки.
Я запуталась. Я потерялась, заблудилась.
Я рыскаю в полной тьме в зарослях терновника в считанных метрах от своего дома, но даже одинокая звезда не укажет мне дорогу.

Дневничковые записки #2.

С К. съездили в отпуск на два дня и ночь.
Почувствовала себя трудоголиком-японцем. О Москве приходится забыть.
-
Одногруппница К.: «Привет бывшей и нынешней от несбывшейся».
-
Видела в метро парня с седой челкой. Оказывается, это безумно красиво.
-
Думаю о варианте сожительства с К. Это странно - мы знакомы всего несколько месяцев. Она не имеет ничего против.
-
Случайно позвонила в Японию, пытаясь дозвониться до коммунальщиков. Хорошо, что никто не ответил.
-
Не отвечаю Июльской уже неделю. Отчего-то не хватает сил на это общение.
Наверное, так и расстаются с людьми. Случайно и бессильно.

Дневничковые записки.

Водитель выезжает на встречку, чтобы обогнать автобус. До встречной менее 10 метров. Кажется, я успеваю загадать желание.
-
Когда я остаюсь у К., мы приезжаем ближе к полуночи, ложимся к часу, засыпаем к двум. Утром я курю и читаю тонкую книжечку на кухне.
Я и не знала, что просыпаться утром бывает настолько сложно.
-
Наташа говорит, я изменилась. Похорошела. Ей вторит Марина.
Я этого не чувствую.
Я мечтаю уладить проблемы с жильем и поспать больше 6 часов за раз.
-
Из полудремы за телефоном меня вырывает звонок на домашний. Звонит НН. Не узнает меня, а я не понимаю, что происходит. У сестры отошли воды.
Ее оперировали.
Все прошло.

#46

Вася мне рассказывает во время очередной песни, что наступление на Грозный началось 31 декабря, в ночь с 94 на 95 года.
Вася позволяет себе расслабиться только раз в год. Он готовится к этому дню, берет выходной, надевает свою форму и достаёт тяжелый флаг войск, включает радио. Он говорит, что начинает "праздновать" ещё ночью, с бутылкой водки. А потом весь день отходит. Уезжает один в лес с палаткой.
Из его взвода выжило всего трое. Их погубила не только Чечня, были и ещё войны. Только Вася в них не участвовал. Ему хватило.
Он живёт с этим не один день в году, просто остальное время он занят. Это его спасает, быть может. Спасение других, работа, семья, - весь год занят.
Кроме 2 августа.
#45

Иногда я хочу выйти из шкафа. Фразы про мою девушку, ориентацию и вкусы так и крутятся на языке, в любой момент стремясь сорваться.
В Кофейне есть одна девочка, немногим младше меня и многим храбрее. Она носит все эти радужные ленты и значки с призывами обращаться к ней Она. Потому что биологически она это, конечно, он.
Мне непривычно слышать от неё женскую речь, но, я думаю, ей стало лучше хотя бы морально от своего выхода.
Июльская, например, тоже сказала родителям, что любит девочек. И ничего в этом плохого не видит.
Панночка знакомит с родителями своих пассий.
А я боюсь. Как это - признаться в своей социальной неполноценности своим родителям? Тыкнуть пальцем на "урода" в семье?

Плохо. Просто так, без причины - все плохо.
Как говорит Урса, когда все хорошо, мы неизменно думаем о плохом - хоть бы не случилось; когда все плохо, мы не думаем, что может быть хорошо.
Это такое отчаяние, на самом деле.
Я начинаю сомневаться в себе. Девушка, которая предложила мне встречаться, в моем вкусе, но в ее ли я? Наверное, нет, я слишком приземлённая и разлюбила разговоры о вечном и возвышенном.
Справляюсь ли я с работой? Не знаю, я не знаю. Хозяйка пока ничего не говорит, да и такие разговоры, на самом деле, пустые - либо ты что-то делаешь, либо грязнешь в болоте мыслей, далеких от действий.
Я теряю покой. Я теряю уверенность. Теряю себя.
Вот бы хорошее наступило раньше чем суицид

И снова эмоциональные качели сдали назад.
Черт. Нет, не то. Сука.
Последний месяц был для меня более чем хорошим, благоприятным. Я действительно радовалась: у меня появилось нечто очень ценное, я перестала думать о смерти, меня перестало тяготить мое существование.
Я была счастлива.
Мой период подъема длился целый месяц, хоть и не без примеси плохого настроения - усталость брала своё, от этого никуда не деться. Но это не было тем, что я обозначаю депрессией.
И вот я открываю глаза и понимаю - оно закончилось.
Мое настроение махнуло ручкой.
Снова.
Я так боюсь этих перепадов и так надеюсь, что на этот раз все обойдётся.
Так хочу остаться в нормальном состоянии, черт-возьми-пожалуйста.

This impossible year
Недавно в сети отмечали годовщину члена LP, а это значит минул год и для меня.
Туман расходится дымкой по земле, мимо раздавленного на стенке таракана ползёт ещё один такой же, с рыжей спинкой, двигая усиками.
Я смотрю на него и пересаживаюсь на другое место. Воображение изводит меня моими тараканами.
Тараканы делали этот год чуточку невозможнее.
Я лишилась одного дома, а мой следующий стал для меня работой. И я безмерно люблю свою работу, хоть и побаиваюсь ответственности.
Все лучше.
Это спасает меня от себя.
Не успеваю думать о чем-то негативном, хоть и продолжаю спиваться.
За этот год чувства одиночества и боли притупились, но это не особо помогло.
Да и не должно было

To face your mother
Losing her lover
Without saying goodbye
Знаешь, однажды она сдастся.
Она перестанет вздрагивать от чужих голосов, в которых она слышит нотки возможных хороших новостей. Она перестанет переспрашивать у окружающих, точно ли нет вестей. Она перестанет писать длинные письма в разные инстанции.
Однажды она не поднимет головы на зов охранника, которому надо закрыть дверь за последним работником - за ней. Она не накроет больше стол на четверых и перестанет готовить большие порции.
Ты же знаешь, ей после нашего ухода много не надо.
Однажды она перестанет ждать.
Ее руки безжизненно повиснут как плети. Ее глаза опустеют подобно нашему дому.

'Cause she didn't had time

#44

Они сказали мне, ты не вернёшься.
И столько боли в этой фразе.
Они сказали мне, ты больше не придёшь.
И обрывается нечто внутри, и глухо падает в ноги.
Названия нет и у этого чувства, как говорил выживший чудик. Просто не стало. Просто больше не будет. И меньше не будет. Вообще - не будет.
И не сознается это как-то, не представляется, не укладывается. Ведь этого просто не может быть.
Они, конечно, сказали, потом повторили и ещё, и ещё, по буквам, по слогам пытались донести, но все равно без малейшего толку.
Они убеждали, но я не поверил.
Ты же это не подтвердишь.
Ты же это не скажешь.

Они сказали, ты не придёшь.

Но перед уходом ты сказал мне, что скоро будешь.

#43

Вот идёт по улице девочка в красивом платьице. В голове у девочки взрываются вселенные, сжимаются пространства, исчезают в потоке времени индивиды и личности, да и само время замедляет свой ход, уступая место чему-то новому.
По улочке идёт девочка в розово-розовом и сворачивает в переулочек. В голове у неё переворачиваются миры, меняются короли и королевы, умирают души.
По переулочку идёт мальчик в старых шортах и фирменной футболочке. Футболочка затерлась до дыр, а фирма давно перестала существовать под натиском бюрократии и капитализма.
Светит солнышко, стираются реальности. Люди уходят в другие миры, люди уходят в другие времена. Люди уходят.
Ветшают эпохи.
Разрушается нерушимое.
#42

Солнце, выключают облака.
+30
Выходя из тени, я чувствую, как солнце начинает действовать, как нагревается и краснеет моя кожа. Если я пробуду на открытом солнце более 15 минут, я сгорю подобно вампиру.
У меня аллергия на солнце. Солнце меня убивает.
Ты знаешь, есть много вещей, которые нас убивают.
Нас убивает кислород, окисляя наши тела вплоть до самой смерти. Нас убивают окружающие: жуки, животные, другие люди. Нас убивает то, что мы едим, засоряя наши организмы жиром и белками. Весь мир нацелен на наше убийство.
А вы говорите о пагубных влияниях никотина и алкоголя. О выхлопных газах, парниковом эффекте.
Нас убивает сама жизнь.

Мне стало легко, потом - нестерпимо больно.
Кого-то игнорируем мы, кто-то игнорирует нас.
Тот, о ком мы тоскуем, ни капли не думает о нас. Это тоже нормально.
Фраза «Мне не о чем с тобой говорить» стала моим личным проклятием. Такая я скучная. Ни книги, ни фильмы, ни сериалы не делают меня веселее. Людям я неинтересна.
Хотя произносящие это проклятие возвращаются ко мне и находят темы для разговоров, я ищу подвох. В каждом сообщении, в каждой фразе недосказанные мотивы, невысказанные цели - зачем, зачем ты снова пришёл? Что ты ищешь?
А потом они уходят, унося с собой тайну своего возвращения. И я по ним больше не скучаю.
Да и нечего больше ждать.

Июль.
Этот июль принёс мне старого человека.
Человека родного до дрожи и счастливой улыбки от случайного «привет», до последней черточки незнакомого, но родного.
Я искала ее в окружающих, ее черты, слова, звуки голоса, и, конечно, не находила. Лишь совсем немного мне казалось, что Рыб похожа на неё, но то было обманчивое видение. Никто не похож на неё в полной мере.
Она нашла меня, как это было раньше, но я продолжаю беспокоиться. Ее нрав переменчив как погода в разгар лета, а каждое слово, сообщение может стать последним.
Каждая ее фраза - это то, что я хочу слышать. Каждое ее появление - это дар с Божьей Бухгалтерии.
И каждый же жест - намёк на то, что я могу ее потерять в любой момент.

Я по асфальту шагаю
С тем, кого сберечь не смогу.
Ты знаешь, я никогда не сберегу Июльскую от боли. И никто не сбережёт. Дело не в том, что она падка на авантюры, а в том, что это не по силам человеку - сберечь другого от всех бед и невзгод.
Я никогда не смогу оградить ее от мира. Как и никто не сможет оградить меня или кого бы то ни было.
Пока человек жив, он и чувствует боль, и переливает несчастья. Он на то и человек, наверное.
И каждое его великое желание такого рода сталкивается с бессилием. Он всего лишь человек, и подобное величие ему не осилить.
Ты знаешь, ты никогда не спасёшь своего любимого. Никогда не убережешь его от всего.
Порой ты не сбережешь его даже от себя.

Я уже не помню, когда последний раз была «хорошей».
Когда последний раз близкий человек ласкал меня словами что кошку рукой, называл «хорошей», «самой лучшей» и «дорогой». Это было сотни лет назад, будто в другой жизни.
Теперь я «ответственная», «педант», «вашество» и иногда, совсем чуть-чуть «милая», но даже это - не то.
Знаешь, я поняла, что соскучилась по этим словесным поглаживания по росту шерсти. Соскучилась по многочисленным комплиментам, по взаимному флирту, розовым соплям в тирадах о любви. Это такие знаки внимания, которые позволяют хоть немного, но чувствовать себя лучше.
Эй, скажи своему человеку, что он хороший. И - обязательно - лучший и единственный.

Слово дня - фатализм.
Вера в судьбу. Вера в предопределенность.
Вера в то, что мы живем по сценарию.
Я, например, очень даже верю в судьбу. И верю в причинность всего.
Я верю, что если что-то должно случиться, оно непременно случится, рано или поздно, так или иначе. Я верю в неизбежность некоторых событий.
Но это не значит, что я готова все сбагрить на милость судьбы. Да, я по большей части плыву по течению, но это мой выбор, я могу его поменять - и это тоже будет частью моей судьбы.
Можно все свалить на случайность, отдать свою жизнь в ее руки, и это будет твоя судьба.
Можно взять все в свои руки - и это тоже станет твоей судьбой.
Человек и его судьба взаимосвязаны
Ничто не является главным

Знаешь, я раньше боялась.
Я нервничала хоть чуть-чуть, немного, когда думала о смерти, испытывала сомнения, в голове моей возникали мысли, что не стоит, не надо, я ведь ещё так молода. А теперь не возникают.
Абсолютно спокойно я принимаю перспективу своей смерти как должное. Я не уверена, что это так и должно быть, но я и не знаю, как на самом деле должно быть?
Я все никак не могу представить, что держит людей здесь? Как это - быть никому не нужным и все равно хотеть жить? Зачем вообще жить? Где брать на это силы?
Как получать от этого удовольствие и любить жизнь?
Я не знаю, меня этому не учили. В книжках это не вычитать, учителя не дадут ответа.
И сократовский метод тут бесполезен.

Сердце камнем упало на пол...
Я считаю время песнями. Первая - восемь минут, дальше по две-три.
Я сижу в ванной уже 6 песен, это около 20 минут.
И я продолжаю сидеть.
Мыслями я возвращаюсь к событиям годовой давности. Лю сказал, что бросил меня, потому что я его вынудила. Действительно ли я это сделала?
Действительно ли все было так и не иначе?
Я погружаюсь в горячую воду и слышу шум своей крови. Сердцебиение по барабанным перепонкам.
Я продолжаю сидеть.
Даже когда я чувствую, что меня тошнит, когда меня мутит и кажется, что уже вот-вот, я не тороплюсь.
Я застыла во времени как в желе.
Я не тороплюсь, когда перед глазами плывет темнота.
Ведь это то, чего я хотела?
#41

Стереотипы.
Я никогда не сталкивалась с непринятием меня и спокойно открывалась людям. Я знаю, что есть категория людей, что меня не примет, моя семья, например, но им я и не стремлюсь сказать.
Мне вполне достаточно знать, что есть люди, которым все равно на мою ориентацию, для них я - это я.
Я совсем не ожидала столкнуться со стереотипами. Если честно, мне казалось, что это какие-то выдумки со стороны ЛГБТ-сообщества, чтобы придать значение проблеме.
Моя сестра считает, что бисексуалка = шлюха. Если я люблю оба пола, значит, я падка на каждую юбку и спала со всеми своими подругами, изменяла Лю со всем, что движется.
Знаешь, это гадко.
Мне противно от ее такого восприятия меня.

Не произойдёт ничего...
Мои желания возникают по инерции, и я тут же рвусь их исполнять. Захотела пончиков - пошла и купила, захотела лапши - пошла и сготовила. Все просто - захотела = пошла и сделала.
Только это не желания, сиюминутные прихоти. Я даже не знаю, чего я хочу на самом деле.
Я смотрю на мигающую черточку в ворде и даже не могу выдавить из себя ни слова. Перечитываю ранние очерки и удаляю все до последней буквы.
С концом учебы стало сложнее двигаться. Мотивация что-либо делать покинула меня. Я заметила, что мне стало труднее улыбаться другим. Я бы сказала, невозможнее.
Черт, как до этого я общалась с посетителями?
Не помню.
Не помню.
Надо выбираться из этого состояния.

Со слезами - чтоб не выдать - борется в глазах...
Как-то я расплакалась в метро в час пик.
Забавно вышло, отгадывала судоку и плакала. Не могла успокоиться, задыхалась, плакала. И никто этого даже не заметил. Так бывает.
Недавно я видела девушку, застрявшую в ограде. Не знаю зачем, но она просунула ногу в узкий промежуток между прутьями. Стояла и пыталась выбраться.
И, знаешь, люди посмеивались и проходили мимо.
Как-то в кофейне расплакалась посетительница. Моя первая посетительница - и расплакалась. Я была в ужасе и не знаю, как мне удалось не растеряться и помочь ей.
Обнять, утешить, напоить кофе и угостить печеньем.
И тогда меня тоже утешили, но уже много после.
#40

Я вижу самолеты в небе.
Краем глаза я замечаю их силуэты на сером полотне небосвода, оборачиваюсь, когда они исчезают, не оставив и белого следа. Их белые животы, их крылья, я вижу их тела.
Они зависают в считанных метрах над землёй. Их десятки, словно бы кто-то открыл ещё несколько аэропортов и создал сотни маршрутов, ранее неизвестных. Словно бы воздушные коридоры полны транспорта.
Я вижу самолёты, они исчезают стремительно и безвозвратно.
Они летят, туда-сюда, но чаще все-таки туда, чем сюда. Здесь вообще нечего смотреть.
Я вижу самолеты, которых никогда не было.
В очертаниях облаков, в пустоте неба.
Я вижу самолеты и надеюсь, что они - вестники скорого конца.
Ведь к чему-то они есть?
#39

я жду когда загорится красный на пешеходном и никогда не шагаю
жалко водителей
Я знаю человека, чья любовь всегда приводила к тому, что он терял своих любимых сразу после признания.
Я знаю человека, который в серьезных отношениях с одной девушкой с момента совершеннолетия, и все его девушки были тоже только после совершеннолетия.
Я знаю человека, который три раза подряд встречался с девушками по имени Катя.
Я знаю человека, которому везёт и его не сбивают машины. Хотя он столько раз пытался.
Я знаю человека, который поджег себя. Он пироман, и ему это нравится.
Я знаю человека, который плачет каждую неделю до хрипа.
Я - тот человек, который мечтает шагнуть из окна последний месяц.
#38