киф

говорят, что, чем больше слез проливаешь, тем сильнее становишься.
ведь когда человек плачет, он не сбегает от своих чувств и эмоций, а принимает их.
из-за своих расшатанных нервов я плачу чуть ли не каждый день, но сил мне это не особо придает.
сегодня я уснул в полпятого утра, хотя лег в час.
пытался думать о чем-то хорошем, но в конце концов мои мысли возвращались ко всему плохому, что произошло за день, за последние пять дней, за последний год и за все восемнадцать лет жизни.
я вышел на балкон и закурил.
сидел у окна, смотрел на город, тонущий в темноте, и думал о том, что было бы хорошо, если бы сигарета никогда не кончалась.
думаю, скоро все образуется...
но сомневаюсь, что у меня.

не успел переступить порог, как она снова начала на меня орать.
я уже даже не пытался сдерживаться, так как знаю: с моими нервами это бесполезно.
она кричит, что я ее не уважаю, а я наконец-то могу дать отпор — я кричу в ответ.
я ведь все ещё помню, как она избила меня, заявив, что из-за меня сломала ноготь.
помню, как она сказала, что лучше бы не рожала меня, тогда она сейчас жила бы в Америке.
я разозлился, заорал: «никому ты нахрен не нужна, ни в какой Америке ты бы сейчас не была!»
я видел, что ее зацепило, а может, мне просто так показалось, ибо очень хотелось, чтобы она хоть что-то почувствовала, а не оставалась всегда со своей короной на голове.
правда, ее корону и лопатой не сдвинешь.

закатывая глаза, говорю, что бога нет.
если бы он был, не помог бы он мне и миллионам людей, которые ежедневно страдают?
не послал бы он знак в качестве поддержки, что скоро станет лучше?
хотя, если люди были созданы по образу и подобию его, тогда я не удивляюсь, что он такая эгоистичная мразь.
мы сами по себе от начала и до конца.
то, что нас не убивает, лучше бы убило, ибо в противном случае мы хоть и становимся на одну сотую сильнее, но при этом зарабатываем нервные срывы, комплексы и недоверие...
уж я-то знаю.
будь на свете бог, в детстве меня бы не избивали, моего отца бы не убили его же люди и сейчас мои нервы были бы в порядке.
этот мир насквозь прогнил.
здесь нет места какому-то богу.

слушай, ты помнишь, как ты мне написал, сказал, что хотел бы встретиться?
помнишь, как я, уезжая к себе, согласился выпить с тобой вечером?
я приехал к тебе, твои друзья опустили пару банок, а мы с тобой сделали по дороге.
мы вышли на балкон, о чем-то разговаривали, с чего-то смеялись.
два часа ночи.
я согласился поехать к тебе, несмотря на то, что утром нужно было в университет.
мы пошли в ванную втроем: я, ты и твой невероятно красивый кот.
ты чертил, мы нюхали и пили пиво.
кот ласково терся об ноги пока я, в наркотическом угаре, рассказывал о своей жизни, а ты внимательно слушал.
мы говорили до восьми часов утра, а после уже не встречались.
спасибо за прекрасную ночь.
я этого не забуду.

тебя снова предают, но ты уже не удивляешься. да и в груди уже не так колит, как в первые пятнадцать раз.
ты лишь грустно улыбаешься: чего и стоило ожидать.
смотришь на себя в отражении и думаешь: «жалкое зрелище!»
вглядываешься в свои глаза, понимаешь, что из ясно-голубых они стали светло-серыми потому, что стали отражать твою душу, заполненную разочарованием и болью.
улыбка как просьба о помощи.
тебя предают в который раз, как же тебя угораздило кому-то​ снова довериться?
когда вновь чувствуешь одиночество, отчаянно хочется ухватиться за чью-то руку, впиться зубами в свою ладонь, но никого рядом больше нет, и ты идёшь к шкафу, прячешься между черных одежд и плачешь в жилетку на вешалке.

я невероятно устал от того, что я совершенно один, вокруг меня лишь лицемеры, смеющиеся за моей спиной.
я устал от боли в душе, поэтому я заглушаю ее, расчерчивая очередную дорогу трясущимися руками.
уже неделю я юзаю порох, отвлекая мозг на эйфорию, отвлекая себя от мыслей о проблемах, которые только накапливаются.
молодым нужно попробовать все, вплоть до наркоты, — так я считал.
я не подсяду на белый, — так я думал.
но сейчас я допишу это и пойду в ванную, чтобы снова вдохнуть в себя то, что даёт иллюзию силы и уверенности в себе, на самом же деле отнимая у меня здоровье и убивая просто на глазах.
даже если я умру молодым, мне абсолютно все равно.
это ведь сейчас модно.

сегодня проснулся с чувством всепоглощающей пустоты в груди и в голове.
я не хотел вставать с постели, не хотел идти по делам, не хотел оставаться в комнате с людьми, которые никогда не поддерживают, когда тебе это действительно нужно.
в общем, я давно должен был привыкнуть к тому, что даже если ты стараешься изо всех сил, отдаешь всего себя, теряешь все ради других, это не значит, что и они будут делать для меня тоже самое.
я пытаюсь помочь всем, а меня посылают куда подальше, когда мой взгляд становится пустым и безжизненным.
я ничего не хочу, я не хочу никого видеть, я не хочу никого слышать, я не хочу быть в этом городе, я не хочу быть в другом, я не хочу быть в себе.
я устал от всего.

вдруг осознал, что я непонятно где и что я сам, совершенно один в этом городе в чужой стране, не в своей квартире, не в своей одежде, не в своем уме.
что я делаю?
почему я здесь?
боже мой, как я летел к тебе через весь город в час ночи!
как я волновался и переживал!
ты бы видел, как меня трясло и колотило, ты бы слышал, как шумно билось мое сердце, придя в себя после минутной остановки.
я все еще не могу поверить, что ты болен.
я все еще не могу простить тебе то, что ты вспоминаешь свою бывшую, когда я рядом с тобой.
я не могу понять, чем ты меня зацепил.
ты слишком резок и прямолинеен, ты никого не слушаешь, для тебя нет ничего святого.
я так запутался и устал.
честно, я просто не могу уже.

ты целуешь меня, я чувствую твой язык у себя во рту, прикусываю его.
ты запрокидываешь голову, я провожу языком по шее, от ключиц до подбородка, задевая кадык. ты вздрагиваешь, закрывая глаза в блаженстве, я чувствую экстаз, волной накрывший мое тело.
я всегда думал, что мне нравится подчиняться, но сегодня я проявил инициативу.
я мучил тебя, упиваясь твоими мольбами, я изводил тебя до дрожи во всем теле.
я кончил, наблюдая за твоей беспомощностью.
ты кончил, содрогнувшись и замерев: ты не дышал почти две минуты.
я смеялся, глядя на твое ошеломленное лицо, продолжая касаться твоих эрогенных зон и заставляя тебя краснеть.
это слишком прекрасно, чтобы прекращать.
запретный плод сладок?
я хочу.

здравствуйте, родители.
я хотел сказать, что курю, это правда. я пью иногда, но мне не нравится, потому что фигня все это. пью только тогда, когда нет наркоты, а сейчас мой барыга не в городе, поэтому мне очень сложно.
я слабый.
я не выдерживаю тяжести своих проблем, я не хочу их решать, не хочу смотреть в глаза своим страхам и опасениям.
меня все достало.
я иду к наркоманам, прошу у них дорогу, по ночам ищу барыг, плачу, ибо не выношу боли в груди, кусаю губы, ибо их больше не кусает тот человек, который мне дорог.
я не верил, что подсяду на это, не думал, то мне понравится чувство эйфории и беззаботности.
я всегда могу завязать.
но хочу ли я?
я бы сказал «простите», но за что?
я слабак.

за неделю я смог понять, что я наркоман и что мне нравится один парень.
я думал, это любовь, но сейчас я сомневаюсь.
скорее всего, мне так казалось, потому что я был под спидами и мне нравилось, как он меня брал.
я хочу чувствовать его тепло, хочу целоваться и трахаться, но я все испортил, сказав, что я хочу быть с ним вместе.
я напился, ищу кого-то, у кого можно взять хотя бы полку, чтобы забыться, чтобы не думать обо всем дерьме в моей личной жизни, но нихуя.
я не понимаю, почему со мной происходит все это.
я смотрю на него и мне больно.
я роняю слезы в бокал вина, вкус меняется, а мои чувства — нет.
я идиот, я всегда знал, что не достоин любви, так почему я все еще надеюсь на что-то?..

я полный кретин.
когда я уже наконец-то пойму, что не нужно самому себе делать проблемы, что нужно думать наперед и не совершать глупых поступков?
вчера убедился, что никогда.
у меня есть три дня, чтобы выплатить долг в размере 1200 злотых, где их взять я в душе не ебу.
знаете, что такое жизнь в Европе? это когда ты по уши в долгах и тебе предлагают трахаться за деньги, чтобы погасить долги.
сегодня я должен дать ответ.
если да, то я получу деньги и не смогу больше видеть в зеркале свое отражение, только тупую шлюху.
если нет, то я буду жить на улице.
руки дрожат, я спал всего час за последние двое суток, мне хуево морально и, чтобы заглушить эту боль, я упиваюсь наркотиками.
идиот.

перед тем, как уехать из города, отчим сказал мне: «будь аккуратен с алкоголем и не принимай наркотики».
я тогда посмеялся: где я возьму наркоту, я же не в типичном американском фильме о подростках, ха-ха.
но вот он я — восхваляю алкоголь и ловлю очередной приход.
не волнуйтесь, родители, я не ширяюсь, кончик моего носа часто искрится белой россыпью звезд.
отчим говорил мне, чтобы я никогда не начинал курить, но как тут не начать, когда вокруг и внутри меня такой пиздец?
как вообще общаться без сигарет, мечтать без наркотиков и радоваться без алкоголя?
как выносить эту жизнь, все эти проблемы, периодически не прячась от них за порохом, градусом, дымом?
все это лишь оправдания моей трусости.

завтра иду на литературный вечер поэтов в эмиграции, впервые буду читать свои стихи на публике.
немного волнуюсь, но я рад, что о моих стихах узнают другие люди.
не нужно знать обо мне, просто читайте то, что я пишу, и я буду благодарен.
пройдет еще неделя, даже немного меньше, и я снова поеду в Киев.
приятная дрожь по телу, когда вспоминаю этот город, когда думаю о том, что совсем скоро придется ездить на метро Крещатик-Лесная, когда вспоминаю свое любимое место в этом городе, когда думаю о том, что было и будет.
так хорошо и радостно, когда есть место, куда ты можешь вернуться и где можешь не волноваться ни о чем.
раствориться в толпе на станции Крещатик, потеряться на виду.

когда-нибудь при слове «Варшава» я буду вздрагивать, отводить взгляд в сторону и нервно отбивать пальцами непонятный ритм по поверхности под моей рукой.
я не знаю, где я буду находиться в этот момент.
я не знаю, будут ли у меня дорогие люди, или я снова их предам.
я не знаю, буду ли я продолжать курить и что меня ждет в будущем, но я точно знаю: я буду рад тому, что Варшава осталась позади.
это как кошмарный сон, от которого все никак не проснуться.
но однажды я открою дверь своей квартиры, пройду на кухню, предложу тебе кофе и благодарно улыбнусь.
я буду знать, что ничего для тебя не значу, буду знать твое ко мне отношение, но все равно буду любить тебя.
если ты все еще будешь со мной рядом.

как быстро пролетело время.
как хорошо и спокойно было в Киеве, родном городе моей души.
как страшно и беспокойно стоять на автовокзале и понимать, что нужно возвращаться в Варшаву, где тебя ждут нерешенные проблемы, люди, которым ты причинил боль и доверие которых уже не вернуть.
я использовал слишком много шансов, которых я и так был не достоин.
как выжить в городе, который тебя отторгает, еще на протяжении двух лет?
как жить с людьми, которые тебя ненавидят?
почему я не могу взять билет до Питера, снять комнату на чердаке и писать картины своего прогнившего внутреннего мира?
почему так сложно быть взрослым и жить в этом мире?
когда-нибудь я буду смеяться, вспоминая эти дни.
но не сейчас.

если мне восемнадцать, значит, я должен знать, чего хочу, кем быть и как сложится моя жизнь.
не важно, что я инфантилен и не то, что мир, я еще и себя-то толком не понял.
не важно, чего я на самом деле хочу, я всегда должен слушать родителей, ведь что я могу знать, я же просто «зажравшийся идиот», никого не уважаю и ничего не ценю.
по своему опыту могу сказать, что любить людей на расстоянии легче, в особенности родственников.
да, я не знаю, чего хочу от этой жизни, кем хочу стать и чем заниматься, ведь я так мало прожил, мир вокруг меня страшный и сложный, люди вокруг меня — чужие и злобные.
в который раз убеждаюсь, что эта жизнь не для меня.
говорят, хорошо там, где нас нет?
это правда.

если бы я знал, что это наша последняя встреча, я бы обнял тебя крепче.
я бы закрыл глаза, уткнулся бы носом в изгиб твоего плеча, сказал бы, что буду скучать, а не сухое «до встречи в понедельник».
я бы не волновался, что ты такой грустный. хотя, вру: волновался бы.
я бы сказал тебе, что ты мне дорог. снова вру: не сказал бы.
я трус и не смог бы сказать, что буду стараться ради тебя, что буду спать по ночам и не думать о смерти.
меня пугают мои чувства. я бы озвучил их, но так нельзя.
кто я для тебя?
никто.
у тебя ко мне лишь отвращение, прикрытое любезностью, и чувство одиночества, настолько безысходное, что ты согласился принять меня, позволил лежать рядом с тобой.
я этого не заслуживал.

когда сон такой желанный, когда это единственная отрада, его нет.
не могу закрыть глаза, все время о чем-то думаю.
кажется, две чашки крепкого кофе было не самой лучшей идеей.
я бы взял сейчас билет в другую страну, не туда, откуда так поспешно сбежал, а туда, где нет тех, кто знал бы меня.
почему я не могу этого сделать?
учеба, задолженность за общежитие и прочее, прочее...
правильно говорят, что от себя не убежишь.
где бы я ни был, я всегда все порчу.
нажить себе врагов, сделать так, чтобы невыносимо было смотреть на себя, метаться в постели со слезами на глазах — зачем?
просто потому, что такой вот я дерьмовый человек.
я ничего не хочу.
выход всегда есть — просто открой окно и сделай шаг.

не хочу возвращаться туда, откуда сбежал.
не хочу никого видеть, ни с кем разговаривать, хочу просто лежать и уничтожать себя морально.
никакой поддержки, совсем как и год назад.
кому я, черт возьми, нужен?
вся вина только на мне.
люблю, когда в глаза говорят, что ни в чем не винят, а в случайно открытой переписке я вижу то, как ко мне относятся на самом деле.
вытирай об меня ноги, потопчись по моей преданности к тебе, затуши окурок об мои руки, прожигая запястья.
я ведь такой мазохист, сильнее, пожалуйста.
зачем я опускаю себя на дно и прошу других, чтобы не оказывали мне помощь?
не хочу смотреть на себя в отражении зеркала, меня блевать тянет от своего голоса.
я хотел бы умереть.

— бегу от своей тени.
— ты никогда от нее не сбежишь, она всегда будет преследовать тебя, мешая тебе идти ровно, путаясь в твоих ногах.

так хочется наложить на себя руки, прямо до дрожи в теле.
тошнит от самого себя, от своих поступков и необдуманных действий.

— там, куда ты бежишь, тоже есть люди и все будет так же.

да, но я не буду повторять свои ошибки, наступая на одни и те же грабли и, ломая их, склеивать изолентой, чтобы снова танцевать на них, как акробат на канате.
с людьми слишком сложно, я не могу быть рядом с кем-то, не причинив случайно боль.
я ужасный человек, во всем только я виноват, никто меня ни к чему не принуждал, я сам всегда тяну себя на дно болота.
я это заслужил.

дрожь по телу то ли от холода, то ли от осознания того, какой же я трус.
испортил все, предал хорошего человека и сбежал.
я не заслуживал его внимания, я сразу ему сказал, что я ужасная сволочь, что не стоит со мной связываться.
я оправдываюсь, хотя никакие отговорки тут не помогут.
странно то, что я не чувствую привязанности к этому человеку. раньше чувствовал, но уже нет.
у меня никогда не будет друзей.
они появляются, лицемерят, говорят, что любят и будут поддерживать, а позже либо они предают, либо я.
как так получается?
я ведь не хотел.
я никогда не хотел причинять людям боль, но это получается без моей воли, под влиянием случая.
оправдания, снова одни оправдания.
бегу от самого себя.

моя шея болит, на коже миллион засосов, а в глазах боль и принятие того факта, что я снова испортил абсолютно все.
за что я родился человеком?
почему судьба дает мне людей, которые слишком хороши для меня?
почему я все время делаю что-то не так, все порчу не по своей воле?
почему я никогда не мог сберечь что-то, что действие важно для меня?
возможно потому, что это не было важным для меня ровно до тех пор, пока оно не махнуло своим хвостом прямо у меня перед носом?
я так сожалею о том, что натворил, мне так больно от осознания того факта, что назад уже ничего не вернешь.
я собираю вещи и бегу, чтобы не смотреть тебе в глаза.
говорю «прости», но какой от этого толк?..

просыпаешься непонятно с кем и счастлив, что не помнишь вчерашний день.
целуешься с кем попало: с девушками, парнями, геями и натуралами.
стонешь, когда чувствуешь чужие губы на своей коже.
целуй меня в шею, это моя это моя эрогенная зона.
я краду чужих парней, хотя не чувствую ни к кому из них ничего, что даже отдаленно напоминало бы симпатию.
я не должен пить, но я молод, я могу делать все, что хочу.
я могу поцеловать тебя, твою девушку или твоего парня.
я могу забыть свои сигареты на подоконнике в чужой квартире.
я могу нанюхаться или накуриться.
я могу поцеловать тебе потому, что мне этого хочется, а после наблюдать за твоей реакцией, ибо это забавно.
я молод.
я делаю то, что хочу.
но..?

как грустно осознавать, что, когда в час ночи мне становится невыносимо одиноко и больно, нет ни одного человека, которому я мог бы написать, который мог бы меня выслушать.
я всегда буду бесконечно одинок, даже если люди делают вид, что я им важен, это не так, ведь всегда у них найдется кто-то важнее меня.
я никогда не обрету истинное спокойствие, я всю свою жизнь буду чувствовать холод и неприкаянность.
никто мне не поможет, потому что я сам не могу себе помочь, так какой толк перекладывать это на кого-то другого?
мне никогда не полюбить себя, не найти дорогого человека, поэтому я сейчас лежу в своей постели, обдумывая все это и сдерживая подступающие слезы, понемногу распадаясь на части.