Школьница

Гробовая и уничтожающая тишина, и лишь тонкая и тихая музыка из двух шнурков с наконечниками, которая переиграла музыку даже сердца - этой машины для перекачки крови.
Эстетика смерти.
Люди считают, что рождение и смерть - естественные процессы, а что естественно, то не безобразно. Я так не считаю. Да, естественные процессы, но согласитесь красивые естественные процессы, величественные процессы, то, что придает некоторую красоту подобным процессам, все же лучше, чем ничего. Моя идеальная смерть похожа на моего давнего знакомого, который часто прикидывался Смертью. Хирург-онколог, который ни разу не встречался с раковыми больными. Смерть, которая ни разу не встречала меня.

Чувство полной безысходности. Хочется защитить человека, к которому чувствую непонятные и нечленораздельные, а в итоге получается "Ну, понимаешь...". Просто слова. А действительно хочется. Прижать и никогда не отпускать от себя более, сберечь от всех бед и невзгод, от всех косых взглядов и непонятых слов. Хочется быть рядом и никогда не быть далеко.
Рас-стояние: версты, мили...
От Санкт-Петербурга до Москвы - 439 мили, 708 километров. Длинных и протяжных, никогда не кончающихся и нигде не начинающихся.
Почему одни люди пересекают это расстояние за несколько часов, другие - за несколько дней, а третьи только за несколько жизней?
И когда будет моя жизнь, которая позволит пересечь эти мили?

Все умрут, я останусь. Все умерли.
Нам, детям голубых экранов и чистых страниц тетрадей, никогда не понять того чувства полного, фатального одиночества. Твой вагончик жизни прибыл на станцию, и теперь ты стоишь один, обдуваемый поочередно всеми ветрами, ожидая другой вагончик, пока еще не зная, что другой вагончик не придет.
Города после чумы, города после войны, города после. Они остаются. Города-призраки, города, где живут призраки. Там улицы значительно шире - без людей. Там ночью тебя не согреет ласковая неоновая вывеска, а стекла витрин не дадут тебе увидеть себя, скорее убить. Там за прилавком копошится что-то, и тебе никогда не узнать, что раньше это что-то было венцом природы.

Было что-то особенное во фразе женщины из Центра Занятости "С медалистами у нас особый разговор". Будто она уже знала, будто она уже поняла, почему у меня нет никакой мотивации и нет желания стремиться к чему бы то ни было. Словно бы она осознала, как была права, указывая мне на мою немотивированность.
Хуже правды нет яда. Сегодня я испробовала этот яд до дна, насытившись его опасной и горячей горькостью, без даже мимолетного привкуса сладости. Иногда и горечь может быть сладкой.
У меня действительно нет мотивации и желания, нет даже намека на мечту. Разве что блеклые тени былых чувств к некоторым личностям, которые поглотили меня и мой разум. Профессии, ЕГЭ и сочинение - как же далеко это.

С детства свято верила, что взаимной любви между мужчиной и женщиной быть не может. Смотрела большое количество мультфильмов и фильмов с хэппи-эндом, читала книги и думала: точно ведь предадут друг друга, любовников найдут, знала, что искренней и чистой любви не бывают, как бы ни кричали об этом в телевизоре. Узнав про ЛГБТ, подумала, что вот она - искренняя любовь, ты прешь против общества, опираясь лишь на плечо партнера, и вам плевать, вы не боитесь быть вместе. Увы, и в однополых отношениях есть предательство, измена, обман и лицемерие. И - нет любви.
Любви нет. Есть лишь нежность, инстинкты и желание размножаться. Иногда это объединяется в взрывоопасный коктейль, но никогда - в любовь.

Немного неоднозначная тема коснулась меня, когда днем я покидала кухню и по оплошности включила телевизор.
Рассказывали про пару из России, которая переехала в Германию с несчетным количеством детей. Переехали и стали жутко возмущаться отсутствию "целомудрия", обязательным лекциям по сексологии в начальной школе, которые их дочь игнорировала, и теперь эта парочка подлежит аресту за неуплату штрафа за непосещаемость дочери на сутки. Я все могу понять. Не хочешь - не ходи, но, будь добр, оплати штраф, раз уж ты живешь в чужой стране, а не жалуйся по ТВ. Как же бесит этот "сугубо русский" менталитет, это презрение к законам, к своим, к чужим.
Давайте, докажите, что люди - не звери, не свиньи.

Если вспомнить, то, на самом деле, на многочисленные городские олимпиады я вызывалась только для того, чтобы получить шанс увидеть Ее, поговорить с Ней, вновь коснуться Ее мира. Тогда, два года назад, я ушла из школы, не задумываясь о возможности потерять Ее, и потом делала все, чтобы только снова быть рядом с Ней. И олимпиады - один лишь способ снова сделать это.

Иногда Она мне пишет ночью и рассуждает о всякой чепухе, как и всегда. А я теряюсь. Я потеряна во всех смыслах. Представитель потерянного поколения, обладатель потерянной жизни, дитя потерянного детства, ждущий потерянных друзей. Даже не друзей - знакомых. Тогда я боялась назвать Ее своим другом даже в мыслях. Тогда я боялась...

so much depends
upon

a red wheel
barrow

glazed with rain
water

beside the white
chickens.

Дочитала "Виноваты звезды", делая упор на подростковую попсу. Честно говоря, я читала достаточно книг для своего возраста и плакала над ними. Я плакала над смертью Руты в Голодных Играх, я плакала над последними страницами "Элегантности ежика". Да, попса, зато какая. Но "Звезды" не вдохновили меня ни на миг. Просто там не было такого чувства близости. Наверное, я просто не доросла или переросла подобные книги. Или зачерствела.
Я никогда не видела смерть, которая бы коснулась меня лично, которая бы была связана со мной. Но откуда-то я знаю это чувство утраты. Откуда-то я его слишком хорошо помню.

Цинично с моей стороны, но если бы был выбор между жизнью с повреждениями, с многочисленными травмами, без конечностей и смертью, то я бы, вне всяких сомнений предпочла бы второе.
Много раз я вступала в рассуждения о том, что обществу не нужны калеченные, старые и раненные. Как трудовой ресурс они свое выработали. Как ресурс денежный они, чаще всего, не позиционируются. Они бесполезны для общества потребления.
По крайней мере для нашего. Заграницей они сами копят деньги на старость, обращаясь к пенсионному фонду, не нарушая при этом цикла денег, но в нашей стране этот цикл не имеет четких границ: часть денег уходит в карманы взяточникам, часть на какие-то непонятные нужды, часть в пенсии.

Знаете, как нелепо слушать сочувствия в свой адрес? Что-то вроде мы не знаем всей твоей боли, но мы понимаем и сочувствуем. Еще и смотрят так устало-приторно, мол, сама виновата. Думают, как бы поскорее добраться до стола с закусками и отхлебнуть разведенного спирта. Самый лживый праздник в жизни человека - похороны. Никогда больше вы не услышите ничего более лживого и нелепого о том человеке, который был рядом. И никогда больше вы не услышите ничего более ноже_в_спинного, чем там, краем уха.
Люди, которые притворяются, что им не_насрать, что они "понимают" тебя, что они действительно знают, что сказать.
В таких случаях все слова бессмысленны. Зачем было изобретать речь, если она бесполезна?

Я люблю заглядывать в окна. Только в те, где горит свет. Только в те, где уютно.
У меня хорошее воображение - та вещь, к которой я отношусь двузначно по ряду причин. Я легко представляю себя в тех домах, где никогда не была, но часто не могу вспомнить те квартиры, где проводила не одну ночь. Это ничего особенного, это так бывает.
Я люблю представлять себя в чужих домах, сидя на диванчике или в кресле. Люблю попивать там воображаемый чай и разговаривать с воображаемыми людьми. Чаще всего они добрые и понимающие. Чаще всего они близки мне.
Но я никогда не представляю себя в доме, где выключен свет и вместо него синий экран. Ведь люди выключают свет только когда не хотят видеть. Дом. Себя

Больше всего люди боятся смерти, боятся неизвестности, которая их ожидает на той стороне, и только мертвый этого не боится.
Я не скажу, что я не боюсь смерти или неизвестности. Я боюсь. Боюсь болезненной смерти, боюсь, что мне будет больно, хотя боль - единственное, что я до сих пор чувствую.
Когда я была младше, я хотела заболеть и умереть. Хотела умирать в больничной койке, окруженная заботой "дорогой и любимой семьи, ждущей смерти моей с нетерпением". Это очень циничное желание, но с другой стороны очень неоднозначное. Я хотела, чтобы в моем распоряжении было совсем немного времени и бессчетное количество возможностей. Зачем осторожничать, если жить осталось всего ничего? Но я жива.

Раз уж речь зашла о Самом Пошлом и Противном Человеке, то стоит и упомянуть об антиподе этого человека в моей жизни, о человеке, которого Забрал Июль.
Если есть у меня сожаления, касающиеся людей, то все самые тяжкие - о ней. Она была моим спасением от меланхолии и она же была трупным ядом. Я быстро к ней привыкла, хоть и взялась она, строго говоря, неоткуда. Просто словила в каком-то жутко людном паблике. Потом оправдывалась, что что-то почувствовала с первого взгляда.
Она часто жаловалась мне, закатывала истерики по поводу своих "девушек", и я всегда была рада слышать ее, хоть и была недовольна ее окружением.
Сейчас ее окружение недовольно мной, но мне плевать. Ее нет со мной и меня с ней.

Поняла, что слишком быстро повзрослела.
Уже в 14 я потеряла всякое желание жить и радоваться и приобрела периодичную потребность в курении, которую тут же глушила детскими конфетами. С тех пор прошло 3 года, но ничего не изменилось - глушу конфетами желание курить, от алкоголя тошнит и тянет в сон.
Я не умею радоваться жизни, жить в вечном восхищении происходящем. Я почти разучилась искренне смеяться и улыбаться, почти разучилась жить, не вспоминая прошлое. И я никогда не умела быть ребенком.
Наверное, это самое страшное, что может произойти с человеком. Бездетствие.
Когда человек разучился радоваться мелочам, улыбаться и смеяться. Потерял свою легкость и приобрел груз знаний. Зачем?

Прошел год с моей Поездки, которая, как я и ожидала, перевернула всю мою жизнь.
Дело вовсе не в количестве людей, с которыми я тогда познакомилась и с которыми я поддерживаю связь до сих пор, не в их действиях, а в тех словах, в тех думах, которые одолевали меня тогда.
Год назад я едва ли могла помыслить о том, чтобы остаться в Петербурге на ночь, или о том, что мои каникулы будут насыщенны настолько, что я ни один день не проведу в квартире.
Я поменялась, и это действительно так. Я не могу сказать, в какую сторону или что этому способствовало, но сам факт этого уже достоин восхищения.
Люди не меняются, я много раз доказывала это, но что-то во мне повернулось на другой бок, и я - другая.

Когда дети взрослеют - это ужасно. Когда младенец, которому только исполнился год, сидит в объятиях родственничков с серьезной и осмысленной миной, это первая причина для паники. Когда шестилетняя девочка в ответ на замечание говорит: "Оставь меня, я устала, у меня голова болит", это не причина для паники, это уже последняя стадия.
Это последняя стадия бездетствия, полного и бесповоротного.
Когда таких детей спросят про их детство, они припомнят, может, пару моментов из своей жизни, когда их наказывали за "плохое" поведение, вспомнят, как их таскали за уши, побои. Вспомнят ли они каждый свой синяк, каждый ушиб, каждое гадкое слово в их сторону? Едва ли. Для них это нормально. Это "воспитание"

Билет в один конец: могли бы вы прямо сейчас бросить всё и уехать?
Я не долго раздумывала над этим вопросом. Каждые полгода я так бросаю все и уезжаю. Обычно возвращаюсь. Билет в один конец почему-то оказывается рабочим в оба конца. И снова эта квартира на третьем этаже, эти кислые рожи людей и какие-то их замечания в мою сторону. Обычно я огрызаюсь, на что получаю строго сестринское "Иди поешь, а то сожрешь меня со всем моим дерьмом". Хочется уже и эту фразу ей запихнуть в глотку, видеть ее удивление и ужас в глазах, мольбу. И такие монстры живут у меня в душе.
И уже через день после возвращения хочется опять рвануть куда-нибудь, чтобы уж точно навсегда, чтобы уж точно - в один конец.

Когда человек нуждается в свежем воздухе, значит ли это, что ему просто трудно дышать там, где он находится?
Мне постоянно трудно дышать в квартире, где я вынуждена существовать. Постоянно хочется сорваться. Хоть куда-нибудь, хоть с кем-нибудь. Мать говорит, что в чужих квартирах не так сладко спать, как в собственной, а я лишь улыбаюсь в ответ. Ей не понять, что я выматываю себя специально, чтобы быстрее заснуть на неудобной кровати, чтобы не задыхаться от собственной неволи. Сестра играет на гитаре, а я ей подпеваю. Только эти строки, только эту песню, но от всей себя.

То ли это болезнь суеты,
То ли это боязнь высоты.
О, друзья мои, дышащие легко!
Почему вы все время так далеко?

Заберите.

Мой город очень мал. Строго говоря, это не город - поселок городского типа, ибо сейчас мы сидим без мэра. Поэтому я всегда искренне удивлялась, когда вдруг оказывалось, что люди знают про наш город. Еще больше было мое удивление, когда кто-то называл этот город своим родным местечком. Серьезно? Это? Родное?!
За дюжину лет своей жизни здесь я так и не выучила названия улиц, и, когда меня спрашивают, где находится та или иная улица, чаще всего получают в ответ удивленное "А что, здесь и такое место есть?"
Другое дело Петербург. Уже один автобус до него заставляет меня трепетать, раньше я думала, что от страха, на самом же деле от любви к этому городу. Я не готова уезжать. Но и остаться тоже.

Сэм рассказывал нам о фильме "Грязь" и говорил, что хотел бы переместиться в тот мир, где происходит действие этого фильма.
Я просыпаюсь только к концу этого фильма, поэтому ничего не могу сказать на этот счет.
Вообще, я очень бы хотела побывать везде. В любом мире. Жить там, но не от лица литературных персонажей или персонажей фильмов, нет. Я знаю, что лучший проводник - это книга, она - билет в любой мир и т.п. Но она проводник только в одну-две шкуры - в шкуры персонажей. Мне же хочется быть самой собой.
Часто я замечаю, что, будучи на месте того или иного персонажа, я бы так не сделала. Я бы так не сказала, меня бы мучили другие чувства. Они - не я. И я - не они. Книга - билет? Едва ли.

Почему-то большинство откровений были связаны, даже те, которые звучали совершенно по-разному, одной нитью - семьей. Семейные конфликты, взаимоотношения, чувство вины и стыда. Я заметила, что большинство отвечающих были не против, хотя у одной сильно дрожал голос, а другой отвернулся ото всех и прижался к своему возлюбленному, наверное, пытаясь скрыть глаза.
Семейные конфликты. Наверное, это то, что привело большую часть нас в эту квартиру ночью. Ожидающие чего-то большего, чего-то хорошего и чудесного. Чего-то родного. Уважение? Зачем оно, если все и так знают, что любимы и любят. Да, ссоры, да, далеко от идеала. Но оно - есть. Оно - чуть больше, чем клуб по интересам. Оно - семья?

Вернулась мать. Мне хочется сказать ей многое, но я понимаю, что она не поймет.
Я устала от этой квартиры, меня душат отношения между отцом и сестрой, ее гадкие речи в его адрес, его пьяная улыбка. Я хочу жить, хочу дышать, гулять с интересными мне людьми, засыпать в их окружении, слушать их слова. Хочется сидеть, прислонившись к стене незнакомой квартиры со своей кружкой в руках. Хочется не спать на диване, который мне все еще непривычен и неудобен спустя два года, но хочется быть в непривычной, но уже уютной комнате.
Мне хочется, чтобы вокруг были понимающие меня люди. Мне это так необходимо.
Им не понять, кто эти "знакомые", к которым я рвусь. Им не понять моей нужды. Им и так норм.

Столько пафоса. За этим пафосом - воздух. Пафос - воздушный шарик, как говорил мой братишка. Так говорил и он, и весь, целиком и полностью он состоял из пафоса. С пафосом он выпендривался, делая вид, что он на самом деле шибанутый и сумасшедший. А за этим пафос - ничего. Вам кажется, что мой последний фрагмент закончился слишком пафосно? Да, так и есть. Под стать тому человеку, о котором он был.
Пафосный и противный, пошлый до невозможности, ко всем клеился, делая вид, что любит. До сих пор немного жалею, что дала ему повод выпить те таблетки, которые ему прописали. Лучше бы не пил. Лучше бы умер.
Никогда бы не подумала, что могу быть такой же злой и противной, как он. Такой же омерзительной.

Извращенность ума - это то, от чего так просто не избавиться. Ты подсознательно начинаешь выискивать везде намек и радуешься, находя его - опять же везде. Это уже не контролируется тобой, это уже происходит - сейчас.
Самый пошлый и противный человек встретился мне вместе с очередным знакомством с Ней. Она рассказывала мне об этом человеке, как о хорошем друге. Почему-то мне захотелось познакомится с ним тогда. Познакомилась. И мне он тогда совершенно не понравился. Но если уж Она говорит, что он хороший, почему бы и нет? После я молча смотрела, как он заигрывает с Моей Первой Любовью. После - как со мной. Каждый раз мне было противно, я хотела, чтобы его не было. Но я приказала ему жить.

Раствориться, улететь - вот и все, чего мне так хочется, так жаждется в последнее время. Ах, если бы люди могли так просто растворяться, исчезать туда, куда не доберутся руки повседневных обязанностей, смертельных болезней, временных витков, которых так много и так мало, надоедливых одноклассников, семейных неурядиц знакомых, да и сами знакомые. Я представляю, какое там небо - высокое и яркое-яркое, и глаза не болят, когда смотришь на него. Воздух там неизмеримо легче, его, строго говоря, не существует, как и тебя самого. Просто чужие кости, органы, обросшие тонкими паутинками травы.
Если бы только можно было так сделать.
Помню, как раньше давала себе срок и жила полной грудью, чтобы умереть