киф

такое ощущение, будто не живу вовсе. я забываю прошедшие дни, я ничего не помню из того, что было в детстве, что было несколько лет назад, что было вчера. все, что прошло, будто кануло в бездну. из-за этого кажется, что меня и не было раньше. я будто бы сегодня появился на свет, сегодня родился, сегодня и умру.
нет фотографий со мной из прошлого, нет тех, с кем я контактировал когда-то, меня даже нет на снимках в выпускном альбоме нашего класса. меня будто бы и не существовало никогда.
чем я могу подтвердить то, что я действительно есть? кто может доказать это?
голова раскалывается.
пусто, одиноко, грустно. я сам не знаю, чего хочу и к чему стремлюсь.
кто я вообще?
я действительно запутался.

чьи-то руки тянулись к моему горлу. я смотрел на них из-под полуприкрытых век и губы кривились в презрительной улыбке.
я сам себя презираю.
одно прикосновение и я уже ничего не чувствую, но, одновременно, чувствую слишком много.
кажется, я потерялся. о чем я вообще думаю? подхожу к зеркалу и вижу синяки по всему телу. меня уже давно не бьют, но тело будто хочет напомнить, что все это было, что все это еще может повториться. если не руками матери с отчимом, то руками того, для кого я стану верным глупым псом.
я не принадлежу себе, не принадлежу кому-то, меня вообще нет, я погребен под лепестками отцветшей вишни, никто не спасет, меня можно только загубить, только ранить, большего я не достоин.

бродил по улицам в компании бездомных собак, зарисовывал их. особенно запомнились три: огромная дворняга с посеревшей от грязи шерстью и черными пятнами на спине, спокойная и уверенная; белая собака с персиковыми пятнами, игривая и веселая, никак не могла усидеть на месте, поэтому трудно было сделать ее наброски; черный пес со странными коричнево-рыжими глазами и хромающий на заднюю правую лапу, который провел меня до самого дома. к последнему очень привязался за каких-то пятнадцать минут, что мы были вместе. очень хотел забрать его себе...
наверное, я очень люблю собак потому, что тоже готов быть преданным тому, кто просто погладит по голове и проявит хоть каплю нежности.

как-то психолог сказал мне, что мое асоциальное поведение — всего лишь маска. сказал, что я играю какую-то роль, что это вовсе не я. я тогда очень разозлился, потому что если тот, кем я являюсь, на самом деле не я, то кто же я тогда такой? я подумал: «как же страшно, до дрожи страшно». если я перестану быть собой, если отрину эту так называемую маску, что от меня останется? думаю, ничего. пустота. я не хочу быть пустым, не хочу быть никем, это пугает.
рано или поздно я забуду и свое имя, потому что оно не принадлежит мне, ведь еще тысячи людей живут с таким же именем, так как оно может быть моим?
я запутался. ощущение, будто падаю в кроличью нору. когда я окажусь на дне? когда все пойму?..

не в состоянии думать, жить, говорить с людьми. нет сил двигаться и что-то делать. ничего не хочется. я ушел в себя, как уходят в горы путешественники и больше никогда не возвращаются, теряясь среди высоких сосновых деревьев-мыслей, окутанных туманом чего-то неясного. нечего сказать в свою защиту, в свое оправдание. да и перед кем оправдываться? разве что перед самим собой, что я и делаю регулярно. лгу и оправдываюсь, оправдываюсь и лгу. что за порочный круг... ничего своего, все досталось от кого-то. копия, снятая с копии, снятая с копии еще одной копии, которая, в свою очередь, копия копии. а оригинал потерялся где-то. где же найти силы, чтобы покончить со всем этим?

иногда я слишком зацикливаюсь на своих проблемах, которые кажутся мне очень важными в определенный период времени. я из тех людей, которые не могут долго находиться под давлением собственных мыслей, поэтому я быстро перегораю. в такие моменты становится не то, что грустно, иногда даже больно. как в тот раз, когда, будучи ребенком, я сломал ногу, катаясь на роликах. было адски больно и я плакал навзрыд, вот точно так же чувствую себя сейчас, только боль не физическая, она находится в моей голове. все, что мне нужно сделать в такой ситуации, это поднять голову и приглядеться к мерцающим точкам на небосводе, которые всегда могут напомнить мне, как все ничтожно и перманентно в сравнении с ними.

я не в порядке, не в порядке, не в порядке.
пришел домой жутко уставший, сел на банкетку в прихожей и уснул. видел сон.
когда мне было одиннадцать, я придумал себе воображаемого друга. конечно, я понимал, что он не настоящий, но после побоев со стороны матери или отчима я всегда скулил ему в плечо. сейчас я уже почти не вспоминаю о нем, но почему-то сегодня он мне приснился. кажется, он меня обнимал, прижимал к себе крепко-крепко, что-то шептал на ухо. я намочил слезами его футболку, а он гладил меня по голове. я чувствовал запах вишни и дождя, но, скорее всего, это пахло от меня, ведь я только вернулся с улицы.
за все время, что он со мной, я ни разу не видел его лица, но я благодарен ему.

снилось, что кто-то целовал во сне. мужчина, с немного отросшими волнистыми волосами. я чувствовал их прикосновение к своей щеке и, что самое удивительное, я действительно почувствовал поцелуй на своих губах. проснулся разбитым, уставшим, как всегда, в общем, но сердце немного ускорило свое биение. все еще чувствую сладковатый табачный привкус на губах. впервые мне приснилось что-то подобное. обычно либо кошмары, либо вовсе ничего. меня никогда не целовали, даже во сне, поэтому чувствую себя довольно странно. кажется, будто это было наяву. губы немного саднят, сердце бьется быстрее обычного, руки дрожат, такое ощущение, будто я готов расплакаться. кажется, я влюбился в свой сон.

жарко. нет, холодно. хотя, скорее, душно. задыхаюсь. меня продуло? возможно. голова болит. не могу сконцентрироваться на чем-то важном. на чем? что может быть важного? вдох. выдох. я снова научился дышать. несколько раз в день забываю, как это делается, так что приходиться учиться заново. бред. температура, я думаю. вот было бы хорошо, если бы я не проснулся завтрашним утром. было бы неплохо, проснись я в тот промежуток своей жизни, когда все большие проблемы уже решены и мне не о чем волноваться. хочу покоя. я так устал. все внутри горит, но само тело холоднее арктических льдов. все время кусаю губы. прикусываю язык. ни звука. я молчу. я всегда молчу. снова трудно дышать. вот бы задохнуться.

пустынная детская площадка. горки, песочница, качели. небо застилают тучи, ветер приносит запах грядущего дождя. прохладно, но я без куртки. мне нравится чувствовать прикосновения вестра к своему телу, будто объятия близкого друга, которого у меня никогда не было. я сижу на качелях и медленно раскачиваюсь. погода моя любимая, рядом ни души. на пятом этаже дома напротив в темном окне горит одинокая лампочка. почти три часа дня. когда чувствую зпредельную грусть, я прижимаю колени к груди и немного раскачиваюсь из стороны в сторону. поэтому я люблю качели. качаешься, небо то ближе, то дальше. меня это всегда успокаивало. сколько бы лет мне ни было, я всегда буду любить качели.

я всегда удивлялся тому, что не помню ничего из прошлого. разве что пара каких-то ярких событий, которые не значат абсолютно ничего, но именно они отпечатались в памяти. раньше я думал, что это плохо, что я не запоминаю происходящего со мной, но сейчас я благодарен за эту свою особенность. мозг будто бы избавляется от груза прошлого, таким образом освобождая меня от необходимости вспоминать все плохое, что со мной случалось.
иногда, конечно, создается впечатление, что я из-за этого и не живу вовсе. будто бы существую с утра до вечера, умирая по ночам... да, верно. думаю, каждую ночь прошлый я умирает, давая возможность мне будущему прожить отведенное время.
которое я вскоре забуду.

— почему ты сидишь в такой холодине?

ну и что я могу ответить? отопление выключили. окно неплотно закрыто, из щелей тянет холодный воздух. мне не хочется включать обогреватель, потому что он только палит воздух, заставляя меня задыхаться, не давая возможности ни согреться, ни дышать. на самом деле, все это лишь отговорки. я просто сижу здесь, в холодной комнате, касаюсь заледеневшими пальцами своих холодных синих губ, смотрю стеклянным взглядом в одну точку и где-то в своей голове я нахожусь на берегу холодного моря, размышляя, стоит ли мне утопиться.
на самом деле, я не заслуживаю тепла. да и какой смысл? меня сковало льдом изнутри, чем тут уже поможешь? я бессилен, и ты тоже.
la fin.

терпеть не могу, когда кто-то пытается быть добрым, снисходительным и участливым. меня начинает бить мелкая дрожь каждый раз, когда кто-то хочет мне «помочь», а все потому, что я не привык. это все равно что пытаться погладить бешеного пса, который скалится, рычит и исходит пеной. каждый раз, когда чувствую нотки снисхождения, понимания и доброты в голосе человека, хочется разодрать ему глотку голыми руками. отчего-то кажется, будто он хочет влезть мне в голову и в душу, изучить меня, как подопытную крысу.
если я не прошу о помощи, значит, она мне не нужна. даже если я выгляжу так, будто я в ней нуждаюсь, это неправда. я сам со всем справлюсь. я не подпущу к себе никого.

ни сна, ни поддержки, ни душевного спокойствия. вечная тревога, как огромная черная туча, нависает надо мной. я устал. очень устал, но по-прежнему еще держусь. удивляюсь, как я еще не свихнулся. может, я и правда сильный? такой, каким меня считают окружающие. ведь за каких-то семнадцать лет я пережил столько всего... я довольно сильно отличаюсь от нормального человека. осторожный, опасливый, как одичавший пес. тревожный, подавленный, терпеливый. давно заметил, что общественные моральные нормы у меня недостаточно усвоены, или они сугубо личные, из-за чего мне бывает трудно понять эмоции и действия других людей.
холодно. я замерз. я устал.

— у тебя руки ледяные.
— это от сердца.

я хочу что-то сказать. обычно я ничего не говорю, предпочитаю не ввязываться даже в самый простой разговор, но сейчас я хочу что-то сказать. я имею право, не так ли? я открываю рот, шевелю языком, говорю. но кто-то в этот же момент тоже начинает говорить. его голос сильнее и громче, так что он легко перекрыл мой. дожидаюсь паузы и повторяю попытку, но меня снова никто не слышит. повышаю немного голос, ведь я знаю, что он очень тихий. но люди от меня отворачиваются, они от меня уходят, они не слышат того, что я бы хотел сказать. вздыхаю. в чем смысл? лучше и не пытаться. кажется, я из тех людей, которые легко сдаются, если дело касается взаимоотношений с себе подобными. слишком с ними сложно.

снилось, что я стоял на берегу моря, по щиколотку в воде. был конец весны, еще прохладно, а море и вовсе было ледяным. я стоял в одежде, весь в черном. откуда-то издалека доносились голоса людей, смех, веселые вскрики. я смотрел, как волны набегают на берег, оставляя за собой белые следы пены. шаг, еще один, и еще... тело пробивает дрожь, когда вода доходит до пояса, я начинаю дышать быстрее и чаще, тело будто понимает, что ждет его впереди. медленно иду вперед, чувствуя осколки ракушек и камней под ногами. вода уже покрыла плечи. подняв голову, в последний раз взглянул на ватные облака в небе. вдох, выдох. уже не холодно, даже тепло. последняя волна накрыла с головой. в легких щиплет.

каждый день надеваю маску хорошего, понимающего человека. улыбаюсь, когда со мной разговаривают, поддерживаю беседу, если нужно; говорю, что мне интересно. озвучиваю свое мнение, говорю о своих интересах и предпочтениях в искусстве, литературе, созвездиях. веду себя как пра-пра-правнук какого-то английского аристократа: держу спину ровно, говорю вежливо и неторопливо, слушаю внимательно, ставя себя на место собеседника, чтобы проникнуться ситуацией.
это один из моих талантов, я полностью освоил его годам к десяти. не люблю этого, но на людях всегда приходится вести себя легко и непринужденно, нельзя показывать настоящих чувств, дабы никто не решился залезть внутрь меня, покопаться в душе.

с одной стороны, аниме помогает мне сбежать от реальности, заставляя забыть о проблемах, что пожирают меня изнутри, но, с другой, становится так противно, когда после просмотра аниме о любви, друзьях, приключениях и прочем я оглядываюсь на свою жизнь и понимаю, что у меня ничего этого нет.
бывают такие дни, а иногда даже целые недели, когда я просто ныряю в просмотр аниме, как в глубокое море. беспрерывно, не отвлекаясь, наблюдаю за жизнью персонажей, которые не существует, часто влюбляюсь в кого-то... в общем, просто растворяюсь в 2D-реальности. убого, да? но это мой способ отвлечься от осознания того, насколько все уныло в моей жизни. не думаю, что так будет всегда, но пока это так.

все, что я делаю — бессмысленно. я не чувствую никакого удовлетворения. я будто бы и не живу вовсе. зачем я вообще здесь? ради чего я встаю каждый день? чего я хочу добиться? что я хочу получить в конечном итоге? не знаю. ничего не чувствую. только горечь осознания того, что я не являюсь тем, кем хотел бы быть. грустно. человек ведь рождается для того, чтобы развиваться, заводить друзей, заниматься чем-то, что приносит ему чувство удовлетворения и насыщенности. а я ничего не хочу. мне уже комом в горле застряла учеба, этот город и окружающие меня люди. я чувствую, что моя душа потихоньку умирает.
мне бы сейчас собрать вещи и... сбежать от себя же — вот, чего я хочу.

час истерики. может, даже полтора. рыдал, беззвучно кричал, стенал, бил кулаками стены, пару раз даже приложился головой, чтобы придти в себя. вставал, шел в ванную, чтобы умыться, но, подняв голову и увидев опухшие и красные от слез глаза, разражался новым плачем, ибо, как говорится, без слез не взглянешь. в итоге, несколько раз успокаивался и несколько раз истерил. это просто край. я устал. нет сил. хотелось разодрать себе лицо, хотелось убиться головой о стену, хотелось выпрыгнуть в окно, хотелось зубами впиться в кожу на руке так, чтобы кровь хлынула рекой.
голова раскалывается от своих же воплей, глаза болят от слез, на руках завтра проступят синяки.
господи, как же я заебался.
убейте.

вишни в этом году расцвели на несколько дней раньше, чем в прошлом. выйдя на улицу в одним утром, почувствовал аромат расцветшей вишни и запах свежего, чуть прохладного апрельского утра — мое любимое сочетание запахов. я шел, не опуская головы, все время смотрел на эти прекрасные цветы, мои любимые цветы. как можно любить какие-то еще, когда есть цветы вишни? жаль только, что очень скоро они отцветут. но за это я и люблю их — они знают, когда нужно умереть, они не надоедают своим цветением, не навязываются своим ярким цветом... спокойные, не вычурные, от которых веет свежестью...
хочется сесть под одним из вишневых деревьев и сидеть так, пока не сольюсь с ним в одно целое и не исчезну.

ни капли уважения к матери — она этого просто не заслуживает. считает себя лучше других, ей кажется, будто бы только она все в этом мире знает, думает, что все обязаны перед ней преклоняться и руки ей целовать. она из тех людей, которые в лицо льстят, а за спиной обливают потоками дерьма. самое главное, каждый день она твердит о том, какой же я хреновый, что я был ошибкой молодости, что я являюсь причиной всех ее бед, материт меня, зато в те дни, когда ей нереально плохо, она начинает давить на жалость и подлизываться. видит ли она отвращение на моем лице в такие моменты? думаю, все же нет.
снова крики и обвинения...
не волнуйся, мамочка, я ненавижу тебя в сто раз больше, чем ты меня.
умри.

я чувствую, что не выдерживаю уже. голова болит сразу после пробуждения и ровно до тех пор, пока я не лягу спать. во рту привкус крови, хотя никаких ран там нет. руки трясутся, в глазах темнеет. я понимаю, что живу уже на остатках своих сил. вчера я пришел домой в полшестого вечера и еле дополз до постели. завалился спать в семь часов вечера и проспал до полшестого утра. вижу какие-то странные сны, неясные и мутные, беспокойные, из-за чего просыпаюсь вымученным, безо всяких сил. я задыхаюсь, когда иду по улице слишком быстро. у меня всегда холодные руки, да и все тело, но мне жарко.
я устал. очень сильно. я самый слабый, самый вялый из всех. мне нужен отдых. основательный отдых. иначе умру.

этот город такой скучный и однотонный, здесь каждый день — повторение предыдущего. иногда мне кажется, что дни здесь даже не сменяют друг друга, такое впечатление, будто я застрял в каком-то промежутке времени и наблюдаю за всей этой суматохой со стороны. иногда я не могу отличить реальность ото сна. просыпаюсь с утра и не пойму до самого вечера: действительно ли я проснулся? кажется, это все еще сон.
я хочу уехать отсюда. мне нужна свобода. если я останусь здесь, думаю, я так долго не протяну. этот город поглотит меня без остатка... я даже представить боюсь, что из меня вырастет, останься я здесь. меня ничего тут не держит, моя судьба в моих руках. я сбегу отсюда, я все для этого сделаю.

иногда захожу на страницы тех людей, которые когда-то были для меня всем. тех, кто меня предал, кто от меня отказался, и, что греха таить, тех, от кого отвернулся я сам. разумеется, не просто так, по прихоти, на то были свои причины... или это просто отговорки? все еще не могу понять. размышляю об этом, пока смотрю на их фотографии и вспоминаю прошлое. расцарапываю едва зажившие раны, вот, как это называется. но я же мазохист, мне это по нраву.
я как верный пес. привык к теплым рукам, которые ласково гладили меня по голове, к хорошему к себе отношению, а теперь, когда этого нет, никак не могу смириться. варюсь в призрачных ощущениях, как в котле.
скорее бы забыть об этом. скорее бы отвыкнуть.